Алексей Козлюк: Есть опасения, что диалог по правам человека Беларусь – ЕС будет лишь имитацией

Формат полноценного участия в диалоге гражданского общества не предусмотрен, повлиять на его повестку практически невозможно.

28 июля в Брюсселе состоялся первый раунд диалога по правам человека по линии Беларусь - ЕС. Беларусскую делегацию возглавил начальник главного управления многосторонней дипломатии МИД Юрий Амбразевич, делегацию Европейского союза – начальник управления прав человека и демократии Европейской службы внешних действий Сильвио Гонзато.

В ходе диалога, сообщает пресс-служба МИД Беларуси, были обсуждены различные вопросы, включая создание национального института по правам человека, тематику свободы слова, выражения и собраний, применения смертной казни, борьбы с унижающими человеческое достоинство видами обращения, а также соблюдения прав ребенка. В рамках многостороннего сотрудничества Беларусь и ЕС также обсудили вопросы взаимодействия в ООН.

По мнению беларусского внешнеполитического ведомства, "итоги встречи продемонстрировали приверженность Беларуси и ЕС углублению диалога, в том числе по тематике прав человека". "Состоявшиеся переговоры позволили провести честный и уважительный первоначальный обмен мнениями по существу вопросов с целью последующего укрепления взаимного доверия и развития сотрудничества", - отмечают в МИД.

Диалог по правам человек ЕС – Беларусь впервые прошел в Праге в июне 2009 года, но продолжение его не последовало. Официальный Минск согласился возобновить диалог только в этом году.

- Последний раз диалог действительно произошел шесть лет назад, на протяжении этого времени велась опосредованная коммуникация, касающаяся соблюдения прав человека в Беларуси, - отметил в интервью Службе информации "ЕвроБеларуси" эксперт Центра правовой трансформации Lawtrend Алексей Козлюк. – У Евросоюза были определенные ожидания от Беларуси в области прав человека, основанные на международно-правовых обязательствах, взятых на себя нашим государством. Эти ожидания формулировались через официальные заявления, резолюции, иные документы, в которых фиксировалась ситуация с правами человека. Как известно, ЕС в разные периоды вводил, продлевал и пересматривал объем санкций, в том числе персональных, в связи с грубыми и массовыми нарушениями прав человека в Беларуси. В ответ официальный Минск, как правило, отказывалась признавать наличие и значимость проблем, заявляя, что на самом деле нет политзаключенных, нет нарушений избирательных прав, прав на свободу объединений и мирных собраний. Именно эти взаимные процессы, которые никак не подходят под понятие диалога, мы все же можем охарактеризовать как обмен мнениями.

- Что означает возобновление диалога?

- На сегодня диалог - достаточно странная по формату инициатива.

Отсутствует преемственность повестки обсуждения прав человека в Беларуси. В 2009 году были актуальными 12 требований Евросоюза, но после этого не был проведен анализ, достигнут ли по этим пунктам какой-либо прогресс. Диалог начинается с чистого листа, без публичного анализа результатов предыдущих действий. Частично повестка текущего диалога совпадает с 12 требованиями, но как таковой преемственности нет. Это достаточно серьезная, на наш взгляд, проблема, препятствующая достижению значимого результата.

Есть, конечно, надежда, что хотя бы отдельные случаи нарушения прав человека будут рассмотрены в рамках диалога, и по отдельным их них приняты конкретные решения. Но это вряд ли хоть как-то влияет на общее положение с правами человека.

- Гражданское общество может каким-то образом влиять на ход диалога?

- Формат диалога определен без консультаций с гражданским обществом, и  сейчас возможно только опосредованное участие в его ходе. Да, были консультации с представительством Еврокомиссии в Беларуси. Они выражались в том, что правозащитники имели возможность представить вопросы, в частности, индивидуальные дела, которые можно было бы включить в повестку диалога.

Но формат полноценного участия в диалоге гражданского общества и, в частности, Национальной платформы Форума гражданского общества Восточного партнерства, в которой участвуют основные правозащитные организации, в диалоге не предусмотрен. При этом сам формат определяется в Брюсселе, и повлиять на него практически невозможно, несмотря на ряд очевидных недостатков.

- В таком случае, можно ли говорить о полноценном диалоге? Или это его имитация?

- Исходя из предложенного формата, есть большие опасения, что это будет имитация диалога. Не понятно, есть ли у ЕС четкие ожидания, чем это диалог должен закончиться, есть ли индикаторы успешности этого диалога. Пока мы не видим ответов на эти вопросы.

Слишком многое указывает на то, что диалог в таком формате не может быть успешным. Хотя, конечно, разговор на высоком уровне о правах человека полезен, так как во время него все же артикулируются какие-то отдельные или системные проблемы. Плохо, что этот диалог происходит в узком двустороннем формате, и гражданскому обществу очень сложно его использовать для продвижения правозащитной повестки.

По сути, текущий диалог, как и другие подобные форматы обсуждения ситуации с правами человека в Беларуси заключаются в том, что на конкретных примерах или системном анализе ситуации, который базируется на работе белорусских правозащитников, перед правительством ставится ряд вопросов. Почему, например, не соблюдается право граждан на мирные собрания. Соответственно, правительство Беларуси либо отвечает на вопрос, либо отрицает наличие проблемы, игнорируя имеющиеся факты. Как показывает практика, чаще всего выбирается второй вариант.

Соответственно, у такого формата диалога есть серьезные ограничения, которые не позволяют смотреть на него с большим энтузиазмом. Главным сигналом о результативности диалога для нас может стать договоренность о  четком наборе шагов, которые правительство Беларуси готово предпринять для улучшения ситуации с правами человека. Пока мы лишь слышим общие фразы.